Тарусские страницы: "В государстве ромашек, у края..." Памятник Николаю Заболоцкому в Тарусе

«Когда Земля - потёртый шарик - тусклый Качнётся, ускользая из-под ног, Я верю: ты спасёшь меня, Таруса,
Венец моих исканий и дорог». Когда мы выехали из серой и дождливой утренней Москвы, то сами собой завертелись во мне коварные строчки из небезызвестной песенки: «Да и как же ей не плакать в
городе Тарууусе….» Капля была уже не одна, и я, подумала: «Господи, Исуусе!!! И опять нас куда-то несёт…не можем без кислорода…»



Сонная уютная Таруса сползает к Оке с ее высокого левого берега в районе впадения в основное русло реки Таруски - здесь лето и солнце! Облака над ней такие, какие белые открываются людям в таком свадебном великолепии весьма редко. Они эпохально стояли над нами в пышных пачках, подсвеченные солнцем, не лёгкие и не юные, но от этого не менее прекрасные, они - облака! В Тарусе живут облака!
«Привет, - облака!», - подумала я и полетела. Я летела над Окой, над маленькими
домишками, над домишками – красными, зелёными, жёлтыми, яблоками в паутинках, над белой церковью Воскресения вместе с Мариной, подмигивая курам!

Возможно, тарусская природа – это то, что притягивало и притягивает к себе поэтов, писателей, художников и просто людей разных эпох. В Тарусе спокойно, в Тарусе тихо, в Тарусе божественно хорошо лечить нервы и созерцать. И правда, здесь есть откуда черпать вдохновение. Небольшой, уютный и невероятно живописный город, извилистые улочки с одноэтажными домиками, высокий берег Оки, овраг «Долина Грез» - необычайно красивое место. А для меня Таруса осталась еще и городом цветущего цикория, душистой земляники и интересных рассказов.



Вот что в Тарусе действительно поражает воображение, так это вид на Оку. А еще у тарусян оказалось великолепный вкус и чувство юмора. Одной из современных достопримечательностей пансионат «Якорь». Интересное архитектурное сооружение дополнялось не менее интересным указателем, с красовавшимися на нем надписями: «Москва - 135 км, Васюки - 785 км, Лондон - 2573 км».
Не оставляет равнодушной и архитектурная находка, напомнившая мне советские журналы: «не торопитесь выбрасывать старые стены - из них может получиться неплохой забор». Именно так - бывшая стена бывшего приземистого домика была использована как элемент ограждения - окошки, смотревшие в огород, были украшены занавесками и цветочными горшками…



В общем, чувствовался высокий интеллектуальный уровень жителей – «людей талантливых и
неожиданных, трудолюбивых и острых на язык», - так полвека назад отзывался о тарусянах Константин Паустовский, очень полюбивший этот город, скрывающий в себе гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд.



«Я живу в одном маленьком городе на Оке. Он так мал, что все его улицы выходят или к реке с ее плавными и торжественными поворотами, или в поля, где ветер качает хлеба, или в леса, где по весне буйно цветет между берез и сосен черемуха. Окрестности сказочные... места здесь чудесные... В Москву не тянет...», - писал Константин Паустовский, который поселился здесь в 1955году.

А Марина, моя обожаемая Марина Цветаева вместе с сестрой Анастасией провела в Тарусе много лет своего золотого детства. Цветаевых называли в Тарусе первыми дачниками, ибо именно после них пошла мода на приезд в Тарусу москвичей на отдых в летнее время. Марину родители стали привозить в Тарусу с грудного возраста, когда ей еще не исполнилось и года. Родными домами для себя в Тарусе Цветаевы считали дом тарусских родственников Добротворских и так называемый «Дом Тьо», где сейчас музей семьи Цветаевых.
много раз говорила потом великий поэт ( она называла себя Поэт, а не поэтесса), что не было для неё милее и роднее места, чем Тарусская Земля. Влюблённая в Тарусу, Марина Цветаева, бывавшая вместе с родителями в этом городке на даче, оставила нам такие строки: «Только клумбы пёстры люблю я и каменоломню над Окой».



Ах, золотые деньки!
Где уголки
потайные,
Где вы, луга
заливные
Синей Оки?



Полетаем еще!.. Художник-анималист Ватагин так вспоминал о Тарусе начала XX века: «Подъезжаешь к Тарусе на пароходе или с тульского берега - хоть город, как на ладошке, а его почти не видно из-за садовой зелени, только маяками видны собор и церковь на Воскресенской горке. А весной, когда цветут яблони, Таруса красуется, как невеста в подвенечном платье… А луга какие заливные по Оке и по Таруске, какие травы и цветы - их не везде в средней полосе встретишь. Ока течёт с юга и приносит к нам и аспарагус, и энотерум, шалфей, и ломонос, и редкостный кирказон и орхидеи. На окские заливные луга ботаники приезжают собирать эти редкие растения»


«Теперь я в Тарусе в глуши, - писал один из Тарусских отшельников «добрый горбун» - Виктор
Эпидифорович Борисов-Мусатов Александру Бенуа в 1905 году, – как-то странно – такая тишина среди всеобщего смятения. Какие-то надежды, какие-то ужасы долетают до меня. Какие-то дороги забастовали…». Здесь создавал он свой мир грёз и не сбывшихся надежд, запечатлённый на его полотнах, здесь он умер, здесь и похоронен на косогоре над Окой, на том самом месте, откуда при жизни так часто писал этюды для своих будущих картин. В 1910 году его другом скульптором А.Т. Матвеевым, было создано надгробие для могилы художника. «Спящий мальчик» называют чаще всего этот памятник.



Полетели дальше! Одно из красивейших мест – Воскресенская гора, отделённая от центра глубоким Игумновым оврагом, на дне которого бьют родники.



На вершине горы среди деревянных домиков и раскидистых деревьев стоит Воскресенская церковь – самое старое здание Тарусы (1628 – 1654). Теперь здание восстановлено и церковь, как и встарь издалека «встречает» плывущих по Оке. Она является неотъемлемой частью пейзажа.



В конце Пролетарской улицы стоит на берегу реки Тарусы обычный для Тарусы деревянный, одноэтажный, выкрашенный голубой краской дом. В нём в 1954 году поселился К.Г. Паустовский. Крохотный дворик, поросший травой, клумба с цветами, фруктовый сад. У самого берега, круто  спускающегося к реке, застеклённая беседка, в которой любил работать Константин Георгиевич. Теперь в доме есть музей – скромный, ничего лишнего. Только то, что нужно было Паустовскому для работы. Рабочий кабинет писателя с большим окном, обращённым в сад и к реке, знакомый многим по известному портрету писателя, письменный стол, книги, а на стене портрет кисти художника Свешникова. Хозяин изображён сидящим в задумчивости перед письменным столом, на фоне зимнего пейзажа. За этим столом написаны многие из его произведений: «Время больших ожиданий», «Бросок на юг», Ярослав Ивашкевич», «Лавровый венок».



«Тарусу давно следовало бы объявить природным заповедником. Почему до сих пор мы упорно пренебрегаем красотой природы и силой её культурного и морального воздействия на человека? Прекрасный ландшафт есть дело государственной важности. Он должен охраняться законом», - писал Паустовский в очерке «Письмо из Тарусы» в 1956 году, - Потомки никогда не простят нам опустошения земли, надругательства над тем, что принадлежит не только нам, но и им по праву». В окрестностях Тарусы писатель открыл удивительный уголок – Ильинский омут, а одноимённый его рассказ – настоящий гимн русской природы.



В лесу над берегом Тарусы прячется в тени деревьев небольшое городское кладбище. Здесь среди тишины нарушаемой только пением птиц, покоятся Паустовский и Эфрон, Ватагины и Шеметовы и многие другие, теплом, чьих сердец освящён этот край. С этого места видны леса, луга, поля – тарусская земля.



Конечно же, в сравнении даже с недавним прошлым, Таруса изменилась. Немного разрослась, но, тем не менее, пока ещё не утратила всей своей былой прелести. Всё те же дали открываются с Мусатовского косогора, всё так же журчит на каменистых перекатах Таруска, всё так же неторопливо «к Богу идут облака; лентой холмы огибая, тихая и голубая плещет Ока….» По-прежнему величаво несёт мимо свои воды Ока…



Летим дальше! Весной 1957 года в Тарусу приехал поэт Николай Алексеевич Заболоцкий и прожил здесь два своих последних лета. Сказались почти семь лет тюрем и лагерей. Поселиться здесь на лето ему порекомендовал живший в ту пору в Москве венгерский поэт Антал Гидаш, кому уже доводилось отдыхать в этих местах. Памятуя о блестящем переводе Заболоцким на русский язык своей поэмы «Стонет Дунай», ему захотелось познакомиться с русским стихотворцем поближе, продолжить общение.
Дачный домик для своего русского собрата по перу Антал Гидаш взялся подыскать в Тарусе лично. И вот, наконец вместе с супругой Агнессой они остановили свой выбор на домике по улице Карла Либнехта, с двумя уютными комнатами, выходившими во двор террасы. Летом эта улица, словно мягким зеленым ковром, покрывается травой. Заболоцкий выехал из Москвы с дочерью Наташей.

Дачная квартира ему понравилась сразу, напомнив чем-то далекий город отрочества и юности Уржум. Понравилось и то, что поверх садов и крыш домов виднелась река, перед домом толкались петухи, куры и гуси - совсем как когда-то в Сернуре, где прошло его детство. Его стихотворение «Городок» стало гимном маленького городка. « А кому сегодня плакать в городе Тарусе? Есть кому в Тарусе плакать- девочке Марусе…»



Работал здесь Заболоцкий увлеченно, с рассвета и до обеда, почти не вставая из-за стола. Приокские дали, поля и леса вызывали в душе Заболоцкого много мыслей, чувств, образов. Самые лучшие строки поэт посвятил Оке, тарусской природе. Он писал:
В государстве ромашек, у края,
Где ручей, задыхаясь, поет,
Пролежал бы всю ночь до утра я,
Запрокинув лицо в небосвод...

Николай Алексеевич так хорошо чувствовал себя в Тарусе, что решил купить себе здесь дачу и жить в ней круглый год. Вскоре отыскался и новый рубленый дом на тихой зеленой улице Некрасова, выходящий к заросшему лесом оврагу. Он приехал в Москву 4 сентября, чтобы подготовиться к приезду в столицу итальянских поэтов, с которыми встречался год назад в Риме. А в Тарусу выехала его жена Екатерина Васильевна с сыном Никитой. Они договорились, что и он приедет туда позже. Но этому уже не суждено было сбыться: вскоре у него обострилась болезнь сердца, а утром 14 октября его не стало. Среди прочих бумаг, оставшихся после смерти поэта, нашли нарисованный им план домика, который он намеревался приобрести в Тарусе…
Но Торуса его так и не отпустила… Здесь ежегодно проводятся детские фестивали «Петухи и гуси в городе Тарусе». Дети надевают на себя куриные, гусиные и утиные костюмы, проходят по улицам Тарусы, а потом в киноконцертном зале «Мир», соревнуются, кто из них лучше знает творчество Заболоцкого.



11 июля произошло событие, которое, можно обозначить Годом литературы, в Тарусе открыт ЕДИНСТВЕННЫЙ на сегодня памятник Николаю Алексеевичу Заболоцкому. Тарусяне всем сердцем приняли увековечение в своём городе памяти выдающегося русского поэта. Они попросили озвучить на празднике их просьбу – присвоить городскому киноконцертному залу имя Николая Алексеевича Заболоцкого. Особая благодарность человеку, который сделал для Тарусы три памятника: Ивану Цветаеву, генералу Михаилу Ефремову и нынешний портрет Николая Заболоцкого, – скульптору А.Д. Казачку.



...К памятнику поэта под сень раскидистых тарусских деревьев легли живые букеты. Почему-то  представилось, как сквозь речные туманы по старым улицам маленького города сюда будет спешить солнце. Проберётся сквозь золотую листву, подарит тепло и счастье, даст покой исстрадавшейся душе... «Я тебя ещё добуду, мой зелёный слабый луч...»
Таруса и Заболоцкий обрели друг друга. Теперь – окончательно.
Я вам шепчу, не забывайте,
Людей маните сквозь века,
И мой привет передавайте!